54 просмотров за всё время,  2 просмотров сегодня

От переводчиков*

А. Ж. Фестюжьер (André-Jean Festugière, 1898–1982) – крупнейший французский исследователь античной философии и религии, филолог-классик, известен как издатель критического комментированного текста и автор перевода на франц. язык «Герметического корпуса», а также ряда историко-философских исследований античной платонической традиции и античного христианства, член Доминиканского ордена. Эта небольшая статья признанного классика ставит своего рода точку в спорах о допущении Оригеном сферической формы воскресших тел и вместе с этим порождает вопрос об источнике концепта сферических воздушных и эфирных тел в космологической психологии Г. Мора (в рамках исследования оригенизма Кембриджских платоников): было ли таковым некритическое чтение анти-оригенистической традиции? Принимая во внимание, что научная критика текста в ее форме к. XIX – XX вв. вообще не имела места в эпоху Кембриджских платоников.

Со своей стороны, Мор говорит о форме отделившихся от тела душ в III книге трактата «Бессмертие души», а именно, что существует трудность в определении конкретной формы души в этом первичном отделившемся состоянии, будет ли она некой «особенной Фигурой, …соответствующей облику живого существа, или же она [принимает] саму по себе Круглую или Овальную форму», но «затем она меняет свое очертание в зависимости от обстоятельств», и когда «начинает действовать в Воздушной или Эфирной материи, …в своем видимом облике она будет обладать обычной формой Ангелов, таким же обликом и тем же одеянием, как они» (БД III, 2, 2). У Гениев и Ангелов, в свою очередь, «нет исключительной Фигуры, которая [была бы] присуща им естественным образом, разве что это [будет фигура] самой простой… и такой, форму которой легче всего принять, … которое представляет равное сгущение Воздуха со всех сторон Носителя, благодаря чему капли Росы и Дождя и шарики Града принимают такую форму. [Т. е. круглая форма] будет лучше подходить природе Души», поскольку структура души такова, что она имеет центр – «Общий Сенсориум» – и «радиально» исходящие от него «способности» (БД III, 5, 6). Вместе с тем, отделившие души обладают природной способностью менять форму своего носителя в зависимости от обстоятельств. Поэтому Мор легко обходит затруднения Оригена относительно формы воскресающих тел (каким образом округлые тела могут преклонять колени (?) и т. д.; см. об этом публикуемую в этом номере журнала статью Г. Чедвика «Ориген, Цельс и воскресение тела»), полагая, что «способность воображения» и «четвертый модус» субстанции души (БД III, 2, 11–12), т.е. ее протяженность, возможность сгущения и расширения, позволяют ей принимать любые формы по своему усмотрению.

 

I. Тексты

1) Кирилл Скифопольский, «Жизнь Кириака» (Cyr. Scyth. Vita Cyriac. 12 230. 7 ss. Schwartz (TU, 49, 2, 1939))[1]. Кирилл записал к 555 г.: λέγουσιν (les Origénistes) ὅτι αἰθέρια καὶ σφαιροειδῆ ἐγείρονται ἡμῶν τὰ σώματα ἐν τῇ ἀναστάσει, καὶ γὰρ καὶ τὸ τοῦ κυρίου οὕτω φασίν ἐγηγέρθαι σῶμα. // «[оригенисты] говорят, что наши тела восстанут при воскресении эфирными и сферическими (=шаровидными), ведь и тело Господа, говорят они, восстало таковым».

2) Х анафематизм V Вселенского собора 553 г.: Εἴ τις λέγει, ὡς τὸ τοῦ κυρίου ἐξ ἀναστάσεως σῶμα αἰθέριόν τε καὶ σφαιροειδὲς τῳ σχήματι, καὶ ὅτι [τὰ seclusi) τοιαῦτα καὶ τὰ τῶν λοιπῶν ἐξ ἀναστάσεως ἔσται σώματα καὶ ὅτι αὐτοῦ τοῦ κυρίου πρῶτον ἀποτιθεμένου τὸ ἴδιον αὐτοῦ σῶμα καἰ πάντων ὁμοίως εἰς τὸ ἀνύπαρκτον χωρήσει ἡ τῶν σωμάτων φύσις[2], ἀνάθεμα ἔστω. // «Если кто говорит, что тело Господа по воскресении было эфирным и сферическим (=шарообразным) по форме, и что такими же будут тела остальных по воскресении; и что <природа> самого Господа, первым отложившего собственное тело, и сходным образом природа всех тел уйдёт в небытие, да будет анафема».

3) V анафематизм Юстиниана 543 г. (об этом эдикте императора, ср. d’Ales, 1233): Εἴ τις λέγει ἢ ἔχει ἐν τῇ ἀναστάσει σφαιροειδῆ τὰ τῶν ἀνθρώπων ἐγείρεσθαι σώματα καὶ οὐχ ὁμολογεῖ ὀρθίους ἡμᾶς ἐγείρεσθαι, ἀνάθεμα ἔστω. // «Если кто говорит или считает, что при воскресении тела людей восстанавливаются сферическими (=шарообразными), и не признаёт, что мы восстанавливаемся естественными, да будет анафема».

II. Является ли это доктриной Оригена? Не вдаваясь в подробности в этом вопросе, я напомню некоторые факты. Сочинение «О воскресении» (Deresurrectione), цитируемое в «О началах» издания К. Т.Кётшау (De princip. II 10, 1 = 173. 7–9 Koetschau), утрачено. Лично я не вижу в «О началах» никаких его следов. Проанализируем кратко параграфы 1–3 «О началах» (De princip. II. 10 (172, 25 ss. К.) = de resurrectione et iudicio (О воскресении и суде).

1. Против тех, кого смущает христианская доктрина воскресения, praecipue haeretici – преимущественно еретиков (171. 11–13):

(а) То, что умирает – тело, поэтому тело воскреснет (173. 15);

(b) Если тело должно воскреснуть, оно обязательно будет нашим одеянием: nam et si resurgunt corpora, sine dubio ad indumentum nostri resurgunt // ведь если тела воскресают/восстанавливаются, то, несомненно, они восстанавливаются для одеяния нашего (=для того, чтобы быть нам одеждой) (173, 24 сл.; De princip. II. 10. 1).

(с) Поскольку есть необходимость, чтобы мы имели тела – si necesse est nos esse in corporibus, sicut certe necesse est // и если нам необходимо быть в телах, а это, конечно, необходимо (174. 1 s.: это вытекает из самого понятия воскресения, см. ниже), – мы также не можем находиться в других телах, кроме нашего, non in aliis quam in nostris corporibus esse debemus // то мы должны находиться не в иных телах, но именно в наших (174. 2; De princip. II. 10. 1, пер. Н. Петрова). Сделаем вывод, что если воскреснуть мы можем только в собственных телах, которые являются антропоидными, то воскресение в сферических телах представляется исключенным.

2. Против ученейших еретиков (174. 11, haeretici eruditissimi), отрицающих воскресение тел.

3. Против nonnullos nostrorum (некоторых из наших), имеющих слишком ничтожное и низкое представление о воскресении (175.11–13). Тело воскреснет блаженным, но будут степени этого блаженства в соответствии сдостоинством жизни и души каждого (De princip. II. 10. 3, пер. Н. Петрова; 176. 15 сл.), только при условии, что все тела останутся нетленными и даже тела проклятых не будут уничтожены вечным огнем (176. 16–20). Кётшау предполагает здесь (176. 20) лакуну, которую могла бы заполнить доктрина сферических тел. Я, со своей стороны, не вижу для этого никакого основания. По завершении § 4 (177. 1 и далее) рассуждение касается вечного огня. Мы не можем свести это рассуждение к понятию воскресших сфероидных тел только по совокупности [высказываний] (ср. d’Alès, 1242. №. 5):

(а) Блаженные тела уподобляются тем ангелам, (Orig. In Math. XVII.30.56; 671.17 Klostermann) καὶ κατὰ τὸ μετασχηματιζόμενα αὐτῶν τὰ σώματα «τῆς ταπεινώσεως» (Phil. 3, 21) γίνεσθαι τοιαῦτα, ὁποῖά ἐστι τὰ τῶν ἀγγέλων σώματα, αἰθέρια καὶ αὐγοειδὲς φῶς. // Преобразовываясь, тела их, «уничиженные», становятся такими, каковы тела ангелов: эфирными [телами] и сияющим светом (Ср. De Princip. I. 7. 5 = 92. 10 Koe.) хотя возможно телу звёзд быть эфирным, оно всё же материально[3], см.: Texte de notre № 2 и 3 о воскресении в эфирном теле.

(b) Звезды одушевлены: известная доктрина Оригена (De Princip. I. 7. 3 = 88. 14 ss.): aliis enim hi, qui vocantur planetae, moventur ordinibus, aliis hi, quos ἀπλανεῖς vocant. In quo illud manifestissime ostenditur, quod neque motus ullius corporis sine anima effici potest, neque quae animantia sunt, possunt aliquando esse sine motu // «ведь иным порядком движутся так называемые планеты, и иным – светила, называемые неподвижными (ἀπλανεῖς). Но при этом совершенно ясно, что ни движение тела не может совершаться без души, ни существа одушевленные не могут находиться какое-либо время без движения» (De Princip. I. 7. 3, пер. Н. Петрова). Из упорядоченного движения звезд следует вывод, что эти звёздные души разумны (animantes sunt stellae et rationabiles animantes, 89. 7 s. // звёзды суть одушевлённые существа и притом разумные одушевлённые[4]. Классический аргумент согласно Платону (Leg. X).

Доктрина, отвергнутая 6-м анафематизмом Юстиниана (Denzinger-Umberg 208): Εἴ τις λέγει οὐρανὸν καὶ ἥλιον καὶ σελήνην καὶ ἀστέρας καὶ ὕδατα τὰ ὑπεράνω τῶν οὐρανῶν ἐμψύχους καὶ λογικὰς[5] εἶναί τινας δυνάμεις, ἀνάθεμα ἔστω. // «Если кто говорит, что небо и солнце, и луна, и звёзды, и воды, что над небом, суть некие одушевлённые и наделённые разумом силы, да будет анафема».

(с) Звезды являются сферическими по форме (De Orat. 31, 3 = 397. 5 Koetschau): σφαιροειδῶν παρὰ τοῖς ἀκριβῶς περὶ τούτων διειληφόσιν ἀποδεδειγμένων αὐτῶν τῶν σωμάτων // «основательно о сём рассуждавшие доказали, что тела их шарообразны» (Пер. Н. Корсунского). Если честно, то здесь едва ли необходим комментарий: доктрина воспринимается как само собой разумеющаяся для πεπαιδευμένος, т. е. образованного человека III века. Сразу видно, что, если эти тексты дают уравнение: блаженные тела αἰθέριον (эфирны) = ангельские тела αἰθέριον (эфирны) = астральные тела αἰθέριον (эфирны), но они не дают уравнения: блаженные тела = звезды σφαιροειδές (сферичны), поскольку от блаженного тела к звезде имеет место только переход только через средний термин ангела, и нигде не говорится, ни что ангел является сферическим, ни что ангел приравнен к звезде.

III. Однако возможно, в конце концов, что понятие «душа, облаченная в сферическое тело» проявлялось где-то у Оригена не путем отождествления тела воскресшего человека с телом – предположительно сферическим – ангела, но – как более или менее ослабленный отголосок собственно платонических доктрин. Плотин предлагает здесь любопытные параллели, которые я хочу сопоставить с прозорливостью экзегетов Оригена. Но прежде хочу сказать, что у Плотина, разумеется, отсутствует вопрос о воскрешении. У него речь пойдет о душах, возносящихся на небеса, так сказать, все еще в реальной среде, состоящей из материи, прежде чем вернуться, совсем очищенными, в [среду] умопостигаемую. Также хорошо понятно, что любая зависимость Оригена по отношению к Плотину также должна быть исключена: когда Ориген умирает (ок. 254), Плотин только начинает писать. Давайте же для начала вспомним, каково, согласно Плотину, состояние душ, вознесшихся вверх.

Plot. III 4, 6. 18 ss. (Henry-Schwyzer)^[6]: ταῖς δὲ ἄνω; ἢ τῶν ἄνω αἱ μὲν ἐν αἰσθητῷ, αἱ δὲ ἔξω. αἱ μὲν οὖν ἐν αἰσθητῷ ἢ ἐν ἡλίῳ ἢ ἐν ἄλλῳ τῶν πλανωμένων, αἱ δ’ ἐν τῇ ἀπλανεῖ, ἑκάστη καθὸ λογικῶς ἐνήργησεν ἐνταῦθα // «что же в горнем мире? Из тех, которые Там, одни пребывают в чувственном небе, другие же – вне его. Из тех, которые находятся в чувственном небе, одни пребывают в Солнце, другие – в иных движущихся звездах, некоторые – в неподвижных, здесь» (пер. Т. Г. Сидаша).

«Что [происходит] с душами, (поднимающимися) вверх?[7] Души наверху: одни находятся в (мире) чувственном, другие за [его] пределами[8]. Из тех, которые находятся в чувственном (мире): одни – на солнце или на какой-то другой из планет, другие – в сфере неподвижных звезд, каждая в соответствии с более или менее разумным характером ее деятельности здесь, внизу. Обоснование этой доктрины: 6. 21–26. – далее: ἀπαλλαγείσας ἐκεῖ γίνεσθαι πρὸς ἄστρον τὸ σύμφωνον τῷ ἐνεργήσαντι καὶ ζήσαντι ἤθει καὶ δυνάμει // «когда души освобождаются (от человеческого тела), они поднимаются вверх по направлению к звезде, соответствующей [таким] характеру и силе, которые они следовали в своей деятельности и жизни (на земле)»: та самая звезда или более мощная сила над ней становится их демоном (6. 26–30).

Что же касается душ, которые вышли за пределы (мира) чувственного в умопостигаемый, то они также вышли за пределы области демонов (природу демонов) мира, где царит фатальность становления, – короче говоря, все то, что принадлежит этой видимой вселенной (6: 30–33). Нет необходимости вспоминать, насколько все это близко (по крайней мере для душ ἐν αἰσθητῷ в чувственном [небе]) Платона (Τim. 42b3): καὶ ὁ μὲν εὖ τὸν προσήκοντα χρόνον βιούς, πάλιν εἰς τὴν τοῦ συννόμου πορευθεὶς οἴκησιν ἄστρου (= πρὸς ἄστρον τὸ σύμφωνον Plot.), βίον εὐδαίμονα καὶ συνήθη // «Тот, кто проживет отмеренный ему срок должным образом, возвратится в обитель соименной ему звезды (к созвучной звезде (Плотин)) и будет вести блаженную, обычную для него жизнь» (пер. С. С. Аверинцева).

Но обратимся к плотиновскому тексту, который содержит наиболее заметные сходства с Оригеном. Я воспроизвожу здесь параллельно Плотина (Plot. IV 4, 5. 13 сл., Bréhier)[9] и «О началах» Оригена (Orig. De Princip. II. 10. 1 = 173. 19 сл. K.).

 

Плотин Ἐντεῦθεν μὲν οὖν ἐν οὐρανῷ γενομένη καὶ στᾶσα θαυμαστὸν οὐδέν, εἰ τῶν ἐνθάδε μνήμην πολλῶν ἔχοι οἵων εἴρηται, καὶ ἐπιγινώσκειν πολλὰς τῶν πρότερον ἐγνωσμένων, εἴπερ καὶ σώματα ἔχειν περὶ αὐτὰς ἀνάγκη ἐν σχήμασιν ὁμοίοις.   «Когда душа уходит отсюда на небеса и останавливается там, неудивительно, что она сохраняет там память о многих вещах этой земли в том виде, как это было сказано, и что она узнает многие души, которые она знала ранее (здесь), если и правда, что души обязательно облечены телами, то они имеют формы, подобные тем, которые они имели здесь на земле».

Ориген Si certum est quia corporibus nobis utendum sit, et «corpora» ea, quae ceciderunt, «resurgere» praedicantur … , nulli dubium est idcirco ea «resurgere», ut his iterum ex resurrectione induamur. alterum ergo haeret ex altero. nam et si resurgunt corpora, sine dubio ad indumentum nostri resurgunt, et si necesse est nos esse in corporibus (sicut certe necesse est), non in aliis quam in nostris corporibus esse debemus.   Если верно, что нам должно пользоваться телами и умершие «тела», как проповедует (церковное учение), «воскреснут»…, то, без сомнения, эти тела «воскреснут» для того, чтобы мы снова облеклись в них чрез воскресение. Одно связано с другим: если тела воскресают, то воскресают, без сомнения, для того, чтобы служить нам одеждою; и если нам необходимо быть в телах (а это, конечно, необходимо), то мы должны находиться не в иных телах, но именно в наших (пер. Н. Петрова)

 

Для Плотина существует ἀνάγκη (необходимость), которая облекает души телами (σώματα ἔχειν περὶ αὐτὰς – облечены телами, ср. «одежда» (indumentum) Оригена), потому что эти души находятся на небесах (ἐν οὐρανῷ), и вдобавок еще ἐν αἰσθητῷ в чувственном [небе] могут существовать только под оболочкой тела. Эти тела, с другой стороны, будут σχήμασι ὁμοίοις – по внешнему виду подобными, т. е., подобны старым телам этого мира, в силу древней веры, которая утверждала, что души после смерти прохаживаются вокруг могил, облаченные вновь призрачным телом, в точности воспроизводящим тело земное. Согласно Платону, (Phаеd. 81 и сл.) это еще не очистившиеся души, и таков же точно случай с душами на небесах у Плотина.

Относительно мучеников Евнапий говорит (V. Soph., 472. 50, ss. Boissonnade), что они – бывшие плохие рабы, которые до сих пор носят на своем призрачном теле шрамы от ударов плетьми, которые они получали, ἀνδράποδα δεδουλευκότα κακῶς, καὶ μάστιξι καταδεδαπανημένα, καὶ τὰς τῆς μοχθηρίας ὠτειλὰς ἐν τοῖς εἰδώλοις φέροντα. Для Оригена необходимо (necesse est), чтобы мы (nos esse) при воскресении оказались в телах, потому что это является смыслом самого понятия воскрешения. Обратим внимание на то, что Ориген обращается здесь не к язычникам, а к еретикам (173: 13), которые, признав полностью воскрешение, понимают его изложение в церковной вере (ecclesiastica fides) в слишком грубом понимании (173: 11). Оригену не нужно здесь доказывать необходимость воскрешения тел, – как бы он смог? – но нужно показать, что, когда воскрешение принимается, оно может быть осуществлено только телесным образом. Принимая этот первый пункт, мы также признаем, что, поскольку речь идет о нашем воскрешении, каждый может снова облачиться только в свое тело, не в иных телах, но именно в наших (Пер. Н. Петрова).

Таким образом, аргумент не является идентичным с обеих сторон, и, возможно, то словесное соответствие, столь поразительное, было лишь простым совпадением. В любом случае послушаем Плотина: я цитирую сразу после ἐν σχήμασιν ὁμοίοις.

Plot. IV 4, 5.18 Br.: Καὶ εἰ τὰ σχήματα δὲ ἀλλάξαιντο σφαιροειδῆ ποιησάμεναι, ἆρα διὰ τῶν ἠθῶν καὶ τῆς τῶν τρόπων ἰδιότητος γνωρίζοιεν; Οὐ γὰρ ἄτοπον. Τὰ μὲν γὰρ πάθη ἔστωσαν ἀποθέμεναι, τὰ δ’ ἤθη οὐ κωλύεται μένειν. Εἰ δὲ καὶ διαλέγεσθαι δύναιντο, καὶ οὕτως ἂν γνωρίζοιεν // «И даже если очертания их тел сделаются сферовидными, разве не могут они узнать друг друга по характеру и особенностям поведения? Это потому не нелепость, что будучи свободны от страстей, они тем самым лишены того, что мешает осуществиться их нравам. Если [будучи в небе] они могут беседовать, то они могут и узнавать друг друга подобным же образом» (пер. Т. Г. Сидаша).

Эти сферические тела – это тела звёзд (см. III. 4. 6. 18 и далее), упомянутые выше. Поэтому здесь есть проблема, которую я объясню в нескольких словах.

1. Если Ориген когда-то и говорил о сферическом облачении души, это не могло иметь отношение к телам блаженных. Мне кажется, что это исключено из всей аргументации «О началах» (De Princip. II. 10. 1): существует только воскресение мертвых. То, что мертво – это тело. Значит, восстанавливается именно это тело. Если тело, которое восстанавливается, такое же, как тело, которое умерло, это может быть только наше тело, ad indumentum nostri (для нашего одеяния) (173. 24). Помимо авторитета Библии (1 Кор. 15: 44), это есть истина здравого смысла. Ведь наше тело было человеческим, а не сферическим.

Добавим, что в X-м каноне 553г. говорится абсурд – Εἴ τις λέγει, ὡς τὸ τοῦ κυρίου ἐξ ἀναστάσεως σῶμα… σφαιροειδὲς τῳ σχήματι // «Если кто говорит, что тело Господа по воскресении было… сферическим по форме» – что ни в коем случае не может быть приписано Оригену;

2. Если Ориген когда-либо говорил о сферической оболочке души, это могло быть только [сказано], как у Плотина: в том смысле, что душа входит в звезду и оседает в ней. Это одна из доктрин платонизма, которым проникнут весь Ориген. В какой момент человеческая душа могла бы заселить звезду? Есть только одно: между выходом из земного тела и окончательным воскресением.

Я оставляю решение вопроса о том, может ли такая доктрина быть обнаружена у Оригена и где в трактате «О началах» она имела бы вероятность находиться, на усмотрение знатоков, более продвинутых «в оригенизме»[10];

3. Если такая доктрина представляется абсолютно несовместимой с тем, что известно об Оригене, то ее следует отнести на счет монахов-оригенистов VI века или их критиков[11]. Кто имел дело с восточным монашеством первых веков – в Египте, Палестине, Сирии, Константинополе, – знает, что они были способны на любые оплошности. То же самое можно сказать и об их оппонентах. Остается признать, что эта ошибка совершенно непонятна, если ничто в Оригене не дает для нее повода. Это можно было бы понять так, что Ориген вкаком-то месте говорит о пребывании души в звезде.

По причине грубой ошибки те или другие принимают это астральное «тело» души, следовательно, сферическое, за тела блаженных после воскресения. Этому недоразумению способствовало понятие αἰθέριον σῶμα = эфирное тело. Но если Ориген нигде, ни в коем случае, не говорил о таком пребывании, затруднение остается неразрешимым.

 

Примечания

* Перевод с франц., древнегреч. и лат. яз. О. Ю. Бахваловой и А. В. Цыба, Перевод выполнен по изданию: Festugière A. J. De la doctrine «origéniste» du corps glorieux sphéroïde // Revue des Sciences philosophiques et théologiques, Janvier 1959, Vol. 43. № 1 (Janvier 1959). P. 81–86 (Published by: Librairie Philosophique J. Vrin, Stable URL: https://www.jstor.org/stable/44413900).

В рамках исследовательского проекта Российского научного фонда, грант № 23-28-00753, проект «Оригенизм Кембриджской школы» // The reported study was funded by Russian Science Foundation according to the research project «Origenism at the Cambridge School», № 23-28-00753.

[1] А. Ж. Фестюжьер часто ссылается на недоступный сегодня материал, библиографические данные которого уточнить в настоящий момент нет возможности, поэтому в отдельных случаях мы сохраняем неадаптированный формат его ссылок с авторской пунктуацией: «О споре оригенистов см. превосходную статью d’Alès ap. Dict., III 1228–1258 (опубликовано в 1916). Texte de notre № 3: Denzιnger-Umberg, Enchiridion^16-17, (1928), 207. Texte de notre № 2: Denzιnger-Stahl, Enchiridion⁶, 196. Совершенно неправильно, что в более поздних изданиях «Энхиридиона» эти пятнадцать постановлений против Оригена были исключены из материалов Собора 553 года. Собрание постановлений Собора полезно только в том случае, если оно полно. Более качественное издание этих постановлений было дано Ф. Дикампом (Diekamp Fr. Die Origenistischen Streitigkeilen im V Jahrhundert, Münster, 1899. S. 90–96. D’Alès, op. cit., 1236, указываются варианты)».

[2] Это уничтожение телесной природы является следствием общего уничтожения вещества, см. анафематизм XI: Εἴ τις λέγει, ὅτι ἡ μέλλουσα κρίσις ἀναίρεσιν παντελῆ τῶν σωμάτων σημαίνει, καὶ ὅτι τέλος ἐστὶ τοῦ μυθευομένου ἡ ἄϋλος φύσις, καὶ οὐδὲν ἐν τῷ μέλλοντι τῶν τῆς ὕλης ὑπάρξει ἀλλὰ γυμνὸς ὁ νοῦς, ἀνάθεμα ἔστω. // «Если кто говорит, что грядущий суд означает полное уничтожение тел, и что концом рассказанного <повествования> является нематериальная природа, и что в будущем не будет существовать ничего из того, что состоит из материи, но <только> чистый ум, да будет анафема». См. также анафематизмы XIV и XV.

[3] В переводе, опубликованном Казанской духовной академией в 1892 г., «хотя тело святых и эфирно, но все же материально» (De princip. I. 7. 5, пер. Н. Петрова).

[4] Перевод КДА: «звезды одушевлены и разумны» (De Princip. I. 7. 3, пер. Н. Петрова).

[5] ὑλικάς (вещественные, материальные). Текст исправлен в изд. Дензингера-Умберга (не сказано, кем), именно, III-й анафематизм 533г.: καὶ αὐτὰ τῆς αὐτῆς τῶν λογικῶν ἑνάδος ὄντα – «хотя принадлежали к той же генаде разумных <сущностей?>». Контекст, кроме того, требует этой коррекции.

[6] Plоtini Opera, I (Paris-Bruxelles, 1951). Текст также переведен в издании сочинений Плотина Р. Хардера). Я адаптировал пунктуацию Хардера.

 

[7] Имеют ли они еще демона δαίμων и какого? Это – главный предмет этого трактата под названием «Περὶ εἰληχότος ἡμᾶς δαίμονος» // «О полученном нами демоне» 15-го в хронологической последовательности.

[8] Т. е. в умопостигаемом мире.

[9] IV Эннеада и последующие еще не появились в издании Henry-Schwyzer. IV 4 является, как мы знаем, второй книгой затруднений по поводу души, более тесно связанной с первой (IV 3), так что IV 3, 25–4, 17 образует один и тот же трактат о памяти (см. Βrehier. Т. IV. С. 27 сл.). В IV 4, 5 более конкретно речь идет о воспоминаниях, которые душа, взошедшая на небеса, может сохранять о вещах отсюда.

[10] Можно представить, что это время пребывания в звезде является для души тем самым временем ее очищения перед финальным апокатастасисом, ἀποκατάστασις. Вот как, по крайней мере, Плотин понимает это – душа в небе ἐν οὐρανῷ (= αἰσθητῷ чувственном) еще не полностью чиста. После полной очистки она проходит ἔξω в [небо] вне (чувственного).

[11] Как известно, оригенистические споры IV века не касались этой проблемы.