2,332 просмотров за всё время,  1 просмотров сегодня

 

Книга Валерия Владимировича Савчука «Кровь и культура» дает нам множество тем, требующих осмысления. В этой книге отражены, казалось бы, все сюжеты, связанные с кровью. Это, прежде всего, жертва, архаика, символ, рана, честь.

Конечно же, речь идет и о вине. Однако тема вина рассмотрена еще недостаточно. Поводом для разговора и могла бы послужить связь вина, крови и культуры. Этот сюжет важен не только для культуры, например, христианской, но и для рассмотрения проблемы пространства месторазвития как такового. В Грузии мужчины пьют чаще белое вино, потому что, дескать, красное слишком будоражит кровь. Однако белое домашнее грузинское вино, перенесенное на почву сумрачного Петербурга, взбудоражит кровь как-то иначе. Само пространство влияет неким образом на консистенцию крови, требуя от нас определенной культуры и смысла.

В этом отношении и Франция, являясь пространством вина и крови, безусловно, очень много дала философии. Те исключения, которые мы видим на карте Франции, связанные, например, с Сен-Мало, где родился Ламетри, где не произрастал виноград, а только ячмень, указывают на довольно интересную особенность развития философской мысли. Ламетри как философ-материалист, книгу которого в свое время казнили через сожжение на площади (правда, другого города), принадлежал к культуре напитков горизонтальных[1]. Для России также характерны, как известно, напитки материалистического направления, т. е. водка, мед и пиво. С вертикалью связаны вино и шампанское – напитки, значимые для России в основном в аристократических ее проявлениях. Напитки, как принято считать, возвышающие кровь и дух.

Но собственно, речь пойдет не об этом. Это лишь вводный сюжет, связанный, с одной стороны, с виноградом, но, на самом деле, с чем-то гораздо более важным. Кстати, существует сорт винограда, названный по аналогии с проблемой крови, а именно сорт Бастардо, из которого делают красные вина. Достаточно востребованный сорт, надо сказать.

Поводом для разговора о крови, полнокровии и полукровии послужил случай у Некрополя Александро-Невской Лавры. Две дамы, приехавшие в Петербург в качестве туристок, общались между собой на английском. Купив билеты и отправившись к могилам Достоевского, Чайковского и других великих и значительных, они произнесли: «Beautiful bustards!», т. е. «прекрасные ублюдки (или бастарды)». Фраза, во многом оскорбительная в отношении захоронений людей, сделавших столь многое для мировой культуры. Следует, конечно, здесь и оскорбиться. Но, кроме всего прочего, эти дамы указали своей некрасивой фразой на вопрос, выходящий за пределы этого высказывания. По большому счету, здесь нужно взглянуть на дело и с другой стороны.

В России, действительно, сложная культура и сложная кровь. Здесь мы не найдем этноединства, это – определенное брожение и пересечение крови. В случае России мы видим многообразие этносов. В состав империи входило и входит множество народов. Элиты также были сложны и состояли по происхождению из норманнов, ханов Золотой Орды, германской аристократии и т. д., конечно, и представителей т. н. местных влиятельных родов. Такая сложная конфигурация элит и населения была обусловлена и географически и исторически, позволяя управлять необъятным пространством страны. Проблема России до революции семнадцатого года состояла как раз совершенно в другом, а именно – в радикальном разрыве между полюсами общества, а также теми, кто был между этими полюсами. Разрыве, не только имущественном и социальном, но и, прежде всего, в духовном и цивилизационном плане.

Данная сложность и рассматривается с точки зрения бастардизации[2], имеющей свои риски и свои возможности познания и развития. Полукровка знает всё: и Восток, и Запад. Нам внятен и сумрачный немецкий гений и острый галльский смысл, как об этом замечательно сказал Александр Блок. Сравнительно недавно, в 2018 году вышла противоречивая (как и положено) статья «Одиночество полукровки (14+)». «Россия это западно-восточная страна-полукровка. С ее двуглавой государственностью, гибридной ментальностью, межконтинентальной территорией, биполярной историей она, как положено полукровке, харизматична, талантлива, красива и одинока»^[3], сказано в этом тексте. Мы понимаем всех, нас не понимает никто.

Вдруг действительно сложность России, где все возможные пути цивилизационной ориентации пройдены, представляет собой определенный шанс развития и коммуникации в новом будущем человечества? Россия не всегда не использовала свои шансы. Будучи перекрестком культуры и истории, Россия, как и сама кровь в своем перекрестии, включает в себя все стихии и направления. Кровь включает в себя стихии, превосходя их в своей сумме, соединяя небо и землю.

Слова, приписываемые Победоносцеву о ледяной пустыне, по которой ходит и ходит лихой мужик, указывают на важнейшую проблему перекрестка всех социальных и духовных отношений. Перекрестка, на котором никто и никогда окончательно ни от чего не застрахован. И вот в книге Валерия Владимировича, благородной книге, заявлена тема чести. Обычно тема чести связывается с аристократией. Но рассматривать эту тему необходимо в подлинном смысле – смысле аристократизма духа. В России чести почти нет, но нуждаются в ней на самом деле все и во всех направлениях. Прямой и честный взгляд и обращение (в том числе и к т. н. низшим, а м. б. даже и высшим, в социальном плане) могут стоить спасения жизни на широких холодных просторах. Честь нужна разумная, без заносчивости, т. е. подлинная, которая и может помочь преодолеть означенный разрыв нашей истории и общества. Разумеется, честь рыцаря, находящаяся на языке первого встречного, которая описана в свое время Шопенгауэром, является комично неуместной. В данном случае мы должны говорить о необходимости свидетельства чести и благородства в адекватном актуальной ситуации контексте развития исторического целого.

Кроме того, сама тематика крови трагична и комична по своей сути. Примером здесь служит король из «Обыкновенного чуда», который ссылается на кровь своих предков для оправдания своего самодурства. Однако помимо комического эффекта в этой фигуре мы встречаем и трагедию. Этот король знает свою кровь по долгу своего положения, являясь заложником кровной памяти. В этом плане современный человек, не зная своих предков дальше бабушки и дедушки, несколько свободнее проявляет свою безответственность.

Полнокровие в конечном счете это не чистота крови, ни в сословном, ни в этническом или каком-либо другом смысле, а полнота возможности познания и развития. Это полнокровие, если угодно, связано с осознанной «бастардизацией». В осмысленном и принятом виде это положение вещей прекрасно и эффективно, и кроме всего прочего, по-настоящему благородно.

 

Примечания

 

* Статья выполнена при поддержке РФФИ в рамках научно-исследовательского проекта № 19-011-00899А «Деструкции (пост)современности и топологическая субъективность: утверждение субъекта-свидетеля».

[1] На эту связь напитков и философии уже указывал профессор А. В. Перцев из уральского университета.

[2] См. соответствующий раздел в работе Карла Ясперса, посвященной общей психопатологии.

[3] https://globalaffairs.ru/global-processes/odinochestvo-polukrovki-14-19477

 

© К. А. Ермилов, 2019